Последние годы перед Перестройкой запомнились советским гражданам как время тотального дефицита. Все магазины в СССР могли продемонстрировать лишь пустые полки, в лучшем случае украшенные стопками консервов. За любыми продуктами питания и промышленными товарами советским гражданам приходилось буквально «охотиться», выстаивать километровые очереди или заводить взаимовыгодную дружбу с заведующими магазинов.

Рог изобилия

В этих условиях московский Гастроном №1 на улице Горького в доме №14 поражал воображение роскошью. В нем были такие дефицитные товары, о которых неизбалованные советские граждане могли только мечтать: «Докторскую» колбаса, шоколад, кофе, селедка и пр. С черного входа здесь продавали балык, икру, свежие фрукты и др. Гастроном №1 москвичи называли «Елисеевским» в память о дореволюционном изобилии (до 1917 года в его здании был шикарный магазин купца Елисеева).

Слава гастронома гремела на всю страну. Специально ради него в Москву приезжали из самых отдаленных уголков Союза. Его показывали иностранцам. Директор Елисеевского, Юрий Соколов был персоной №1 для столичной элиты. В прошлом фронтовик, герой войны, он неожиданно удачно поставил дело снабжения гастронома в совершенно не приспособленных к бизнесу условиях. Раздавая взятки, договаривался с поставщиками. Выплачивая неофициальные «премии» персоналу магазина, добивался высокого уровня обслуживания.

Война с коррупцией под руководством Андропова

Арест по подозрению в хищениях и взяточничестве стал для Соколова громом среди ясного неба. Это произошло в 1982 году, буквально за несколько лет до Перестройки. За месяц до ареста в его кабинете было установлено оборудование для видеонаблюдения и прослушивания. Эти действия КГБ осуществлял в рамках развернутой в те годы Юрием Андроповым войны с коррупцией. В 1983-1984 годах было осуждено более 15 000 работников торговли.

Месяц слежки за директором Первого московского гастронома дал «органам» колоссальный материал для будущего дела, раскрыл обширные связи Соколова с очень высокопоставленными лицами. Арестован директор был в момент получения взятки (300 рублей). Во время ареста он был абсолютно спокоен, уверен в заступничестве многих чиновников, которые в свое время пользовались его услугами.

Дело о взяточничестве

Против Юрия Соколова была собрана огромная доказательная база его преступной деятельности: от разговоров по телефону с «нужными людьми» - до давших показание «почтальонов» (люди, носившие ему конверты со взятками). На суде были оглашены такие суммы хищений и всплыли такие имена, что дело приобрело всесоюзный размах. Во всех газетах появились статьи на тему «проворовавшихся торгашей».

Точная сумма наворованных Соколовым денег не известна. Она могла равняться как нескольким тысячам, так и нескольким сотням тысяч рублей. Вообще, в деле фигурировали огромные суммы, которые пошли на взятки всевозможным чиновникам (что-то около 1,5 млн рублей). Сам директор гастронома не признавал себя виновным. Он утверждал, что путем взяточничества решал вопросы поставок в магазин.

«Козел отпущения»

В разгар войны с коррупцией такой крупный «улов» был на руку Андропову и его сторонникам. По некоторым данным, Соколову было обещано снисхождение в суде, если он раскроет все имена сообщников. Подследственный это и сделал, достав из тайного архива тетрадь с именами всех своих подельников.

Этот шаг Соколову не помог. 11.11.1984 ему зачитали смертный приговор с конфискацией всего имущества. К разным срокам – от 11 до 14 лет лишения свободы – были приговорены и другие фигуранты: Немцев И., Яковлев В., Коньков А. и пр. Смертный приговор был потрясением и для самого Юрия Соколова, и для всех его знавших.

Как говорил сам осужденный, он стал «козлом отпущения» в подковерных войнах в высших эшелонах власти. Возможно, именно за это высказывание, бросавшее тень на Андропова, КГБ и отнеслось к бывшему директору Гастронома №1 столь сурово. Его расстреляли 14 декабря. После этого скандального дела гонения на высокопоставленных и рядовых работников торговли продолжались еще долго.

Магазин мог предложить покупателям дефицитные товары, о которых советские граждане в эпоху тотального дефицита могли только мечтать. Здесь была и докторская колбаса, и разные сорта кофе, шоколад, селедка, фрукты и многое другое. Отдельно в "Елисеевском" продавали с так называемой черной кассы. С нее можно было купить, к примеру, икру.

ПО ТЕМЕ

Гастроном на улице Горького (ныне Тверская) был известен на всю страну. Люди приезжали в Москву изо всех уголков, чтобы хотя бы полюбоваться на это изобилие. Иностранцам же "Елисеевский" демонстрировали как показатель "сытой и богатой" жизни Советского Союза.

Директор гастронома Юрий Соколов был в московской элите на первых ролях. Фронтовик, герой войны, он обладал талантами коммерсанта и управленца. Соколов смог наладить снабжение "Елисеевского" в совершенно неприспособленных для ведения торгового бизнеса социалистических условиях.

Для того, чтобы достичь договоренностей с поставщиками, он не жалел денег. При этом персоналу магазина Соколов выплачивал персональные премии. Посредством материального поощрения добивался повышения уровня обслуживания посетителей.

Пришедший к власти в 1982 году Юрий Андропов начал активную антикоррупционную кампанию, направленную в том числе на борьбу с хищением и взяточничеством.

По своим каналам в Комитете госбезопасности (КГБ) Андропов получал актуальную информацию о реальном положении дел в торговле.

Соколова арестовали в конце 1982 года. Для директора "Елисеевского" это стало полной неожиданностью. За месяц до ареста сотрудники КГБ установили в его кабинете системы прослушки и видеонаблюдения.

За это время следователи получали колоссальное количество компромата на Соколова. Кроме того, обнаружились его связи с высокопоставленными руководителями государства и партии.

Арестовали директора Гастронома №1 во время получения взятки в размере 300 рублей. Соколов был спокоен, не нервничал. Тогда он еще думал, что влиятельные покровители за него заступятся. Ведь он в свое время так много для них сделал.

При обыске на даче директора "Елисеевского" было обнаружено 50 тысяч рублей. При этом он уверял, что деньги не его, а предназначаются для других людей.

Но улик против Соколова было слишком много. Доказательная база его преступной деятельности включала и телефонные переговоры с "нужными людьми", и показания так называемых почтальонов – тех, кто носил директору "Елисеевского" конверты со взятками.

Во время судебного процесса были оглашены колоссальные суммы хищений и озвучены такие имена, что дело мгновенно приобрело всесоюзный размах. Подробности громкого процесса смаковала пресса: в газетах то и дело появлялись разоблачительные статьи о "проворовавшихся торгашах".

По версии следствия, на взятку чиновникам Соколов потратил огромные деньги – около полутора миллиона рублей.

Сами взятки были как крупными (тысячи или десятки тысяч рублей), так и сравнительно небольшими (несколько сотен рублей).

Тем не менее директор Гастронома №1 виновным себя не признал. По его словам, он лишь решал вопросы поставок в магазин необходимых товаров. Однако Андропову нужен был процесс и обвинительный приговор, по возможности максимально строгий. В деле борьбы с коррупцией Соколову предстояло стать козлом отпущения.

По некоторым данным, директору "Елисеевского" якобы было обещано снисхождение, если он назовет сообщников. Обвиняемый достал из тайного архива тетрадь с именами подельников и раскрыл их следствию. В итоге сообщники Соколова получили от 11 до 14 лет лишения свободы. Его самого, тем не менее, это не спасло.

Директора самого роскошного магазина страны приговорили к высшей мере наказания.

Приговор был приведен в исполнение 14 декабря 1984 года. Символическая могила Соколова в настоящий момент находится на Введенском кладбище в Москве.

Стоит отметить, что директор "Елисеевского" был не единственным, кого приговорили к высшей мере за взяточничество и хищения в торговой отрасли. Так, в 1985 году был расстрелян директор Дзержинской плодоовощной базы Мхитар Амбарцумян. Суд не принял во внимание даже тот факт, что подследственный был участником штурма Рейхстага и Парада Победы в июне 1945 года.

У директора Елисеевского гастронома Юрия Соколова во время ареста было изъято немногим более 100 тысяч рублей. Также у него была квартира, дача и достаточно скромная иномарка. По советским меркам это была невероятная сумма и предел бытового комфорта. По меркам коррупционных процессов, которые начнутся всего несколькими годами позже (например, « «), это ничтожно мало. Несмотря на то, что Соколов сотрудничал со следствием и признал свою вину, его приговорили к высшей мере наказания. Многие до сих пор рассматривают это дело как элемент политической борьбы за высшие государственные посты.

Юрий Андропов — следующий после Брежнева?

Делом Юрия Соколова, как и многими другими делами в отношении руководителей советской торговли, занималась не милиция, а КГБ. А значит, Юрий Андропов. Историки, изучающие советский период, сходятся во мнении, что процессы против директоров крупных магазинов, продуктовых баз, ведомств, курирующих торговлю, стали для частью борьбы за пост Генерального секретаря ЦК КПСС.

К 1982 году Брежнев был серьезно болен, и стало очевидно, что скоро главный руководящий пост в стране займет его преемник. ? Наиболее вероятной кандидатурой называли Михаила Суслова, серого кардинала советской системы, секретаря ЦК КПСС. Но он умер раньше Брежнева — Суслова не стало в январе 1982-го. В этой ситуации одним из вероятных кандидатов на высший руководящий пост стал , первый секретарь Московского горкома КПСС. Против него и действовал Андропов.

Виктор Гришин. (life.ru)

В книге «Жизнь и реформы» Михаил Горбачев, бывший в 1982 году членом Политбюро ЦК КПСС, писал: «С обострением болезни Брежнева и усилением интриг в его окружении создалась ситуация, которая угрожала полным безвластием. Видимо, Андропов решил предпринять некоторые шаги, которые повысили бы авторитет центральной власти <…>. В сложной, закулисной борьбе между членами руководства Гришин котировался некоторыми как вероятный претендент на «престол». Подобного рода информация прошла через зарубежную прессу, и Андропов, естественно, знал об этом. Поэтому в его просьбе вмешаться в овощные дела столицы (летом 1982 года Андропов поручил разобраться, почему Москва плохо снабжается фруктами и овощами — прим. ред. ) свою роль играло и желание показать неспособность московского руководителя справиться даже с проблемами городского масштаба».

Одной из таких явных проблем городского масштаба был, конечно, . На этом фоне любые злоупотребления директоров магазинов выглядели бы просто вопиющими. Эту карту разыграл Андропов. Но прежде чем рассказать о наиболее громких уголовных делах в советской торговле, напомним, как в СССР была построена система распределения товаров. Проще говоря, как они попадали в магазины и почему нигде не было ничего, а в «Елисеевском» было все.

Дефицит в СССР

Все населенные пункты СССР относились к той или иной категории снабжения: от особой до третьей. Москва, Ленинград, крупные промышленные центры, национальные республики, курорты обеспечивались продуктами по повышенным нормам. Чем ниже была категория населенного пункта, тем меньше продуктов выделялось из фондов централизованного снабжения. В итоге получалось, что примерно 40% населения СССР, проживавшего в регионах с особой и первой категорией снабжения, получали около 70−80% всех фондов.

В книге «Гибель империи» Егор Гайдар приводит следующие цифры: в 1980-х в Москве и Ленинграде в государственных магазинах отоваривались 97% населения. В магазинах этих городов продукты были, пусть и в ограниченном ассортименте. В столицах союзных республик 17% населения уже закупались в магазинах потребкооперации, 10% - на колхозных рынках. В областных центрах 35% покупателей шли за продуктами на рынок, где цены, естественно, были выше.

Вся система распределения была жестко централизована: от Министерства торговли СССР распоряжения спускались в управления, Главки, а дальше — на продовольственные склады и базы. Каждый магазин должен был выполнять план, и в зависимости от этого он получал дальнейшее снабжение. При этом в Москве было пять гастрономов, которые снабжались продуктами вне категорий, в том числе «Смоленский», «Новоарбатский» и, конечно, Гастроном № 1 «Елисеевский». При последнем был еще Стол заказов, который при Юрии Соколове стал фактически распределителем дефицитного и импортного продовольствия среди «своих». Причем в некоторых случаях денег за дефицитные продукты Соколов не брал: например, так «отоваривалась» в Столе заказов дочь Брежнева .

Юрий Соколов и Иосиф Кобзон. (pinterest.ru)

В свое время Леонид Утесов исполнял песню «Кооперативная колыбельная», в которой были слова:

Спи, мой мальчик, спи, малыш.
Отчего же ты не спишь?
Вот месяц в подушку щекою залез.
Усушка, утруска, утечка, провес.
Папа спишет на мышей
Фрукты и конфеточки
И накормит до ушей
Дорогого деточку.

В советской торговле были нормы естественной убыли продуктов — те самые «усушка, утруска, утечка». И четвертое «у», которому не нашлось места в песне, — угар. На эту «естественную убыль» и списывалось до 30% продуктов, в том числе дефицитных. Которые тут же шли в продажу «с заднего крыльца». Ну, или в случае «Елисеевского», через Стол заказов.

Собственно, . Плюс обвесы и обмеры: механизмы подпиливания гирь или утяжеления чаш весов известны. Деньги, которые «Елисеевский» и его филиалы получали от этой «левой» торговли, сдавались Соколову, причем суммы были для советского времени впечатляющие: от 150 до 300 рублей в неделю. Эти деньги Соколов передавал в качестве взяток дальше, чтобы снабжение «Елисеевского» дефицитными товарами не прекращалось.

Елисеевский гастроном. (lenta.ru)

Таким образом, системой воровства и взяток были повязаны фактически все звенья торговли. И Андропову не составило труда начать несколько исключительно громких процессов. В ожидании ареста покончил с собой директор «Смоленского» гастронома Сергей Наниев, умер от сердечного приступа заместитель начальника Главторга Григорий Белкин, к 10 годам лишения свободы был приговорен начальник орготдела Гравторга Генрих Хохлов, директор «Гастронома ГУМ» Борис Тверитинов получил 10 лет и т. д. Мхитар Амбарцумян, заведующий Дзержинской плодоовощной базой, пошел на сотрудничество со следствием, сдал все ценности, но, тем не менее, был приговорен к расстрелу.

Дело Юрия Соколова было, пожалуй, самым громким в череде «чисток» в московской торговле.

Юрий Соколов: арест, показания, суд

В 1997 году в газете «Вечерняя Москва» была опубликована статья Юрия Филимонова, посвященная делу Соколова. В ней арест директора магазина описан так:

«Арестовали Соколова 30 октября 1982 года. В его служебный кабинет вошёл человек в штатском.
- Я за вами, товарищ Соколов, вот ордер, кабинет мы опечатаем, — спокойно сказал он.
- Кто это мы? — вскинулся из-за стола сидевший за дорогим коньяком и деликатесными закусками генерал-майор МВД.
Человек учтиво протянул удостоверение с гербом и чёткими буквами «КГБ СССР».
- Понял, товарищ генерал, — мигом протрезвел гость Соколова. — Моя помощь не нужна?
- Мы вас сами пригласим…
Директор с нажимом попросил, может ли он позвонить Юрию Чурбанову или его жене Галине Брежневой. И услышал в ответ жёсткое: «Нет»».

Делом Соколова действительно занималась не милиция, а КГБ. После арестов крупных торговых чиновников данные о злоупотреблениях в «Елисеевском» уже были, причем обвинения могли быть предъявлены по статье о валютных махинациях, что автоматически относило дело в ведение Госбезопасности, а не МВД.

При аресте в кабинете Соколова было изъято 50 000 рублей, во время обыска на даче — еще 63 000 рублей в облигациях. Из материальных ценностей у Соколова была хорошая квартира в Москве, дача, подержанная иномарка Fiat. По советским меркам — верх благополучия, но ни запасов валюты, ни антиквариата, как часто бывало в делах «подпольных миллионеров», у директора «Елисеевского» не было.

Соколов был арестован еще при жизни Брежнева и, скорее всего, рассчитывал на заступничество его дочери Галины, ее мужа Юрия Чурбанова и самого главы МВД Николая Щелокова. Но в начале ноября 1982 года Брежнев умирает, и становится понятно, что помощи не будет. Соколов начинает давать показания. Адвокатом Юрия Константиновича был Артем (Арташес) Сарумов, долгие годы проработавший в системе прокуратуры СССР. Позже он говорил, что его подзащитному обещали дать небольшой срок, 5−6 лет, если он даст показания на самых высокопоставленных чиновников, в том числе Гришина и Николая Трегубова — начальника Главторга. Соколов показания дал.

Директора «Елисеевского» и еще несколько человек, оказавшихся на скамье подсудимых вместе с ним, судили по статьям 173 и 174 УК РСФСР — взяточничество. Статья предусматривала от 5 до 15 лет заключения, но в ней была оговорка — смертная казнь при наличии особых обстоятельств. Такой приговор и был вынесен Юрию Соколову. Николай Трегубов, проходивший по этому же делу, был приговорен к 15 годам лишения свободы, заместители Соколова и заведующие отделами магазина — к еще меньшим срокам. Так как дело рассматривал сразу Верховный суд РСФСР, это резко ограничивало возможность подать апелляцию. По воспоминаниям Сарумова, Соколов, совершенно подавленный неожиданным приговором, отказывался писать прошение о помиловании, но в итоге сделал это. Тем не менее приговор был оставлен тем же, и в декабре 1984 года приведен в исполнение.

В 1983 году в зале Бауманского районного суда вынесли, пожалуй, самый резонансный приговор. За взятки директора гастронома "Елисеевский" Юрия Соколова приговорили к высшей мере наказания - расстрелу. Взяточничество было официальной версией. Стал жертвой борьбы за власть - неофициальной. Так что же произошло в том самом "Елисеевском" и почему "рулевой" московской торговли закончил свои дни возле стены.

"Елисеевский" рай

Юрий Соколов родился в 1923 году в Ярославле. О его биографии до Великой Отечественной войны мало что известно. В 1941 году, когда немцы вторглись на территорию СССР, ему было всего 18 лет. На фронт он ушёл в первые дни. Дослужился до звания младшего лейтенанта, был командиром взвода батареи 120-мм миномётов 1193-го стрелкового полка 360-й стрелковой дивизии.

В марте 1945 года его наградили орденом Красной Звезды за то, что в бою за город Кирки уничтожил 30 фашистов, а также за то, что в бою за город Руземулуши, командуя батареей 45-мм пушек, уничтожил два станковых пулемёта, пушку и 60 фашистов. Получил также награду "За победу над Германией" в октябре 1945-го.

В послевоенное время остался жить в Москве, устроился таксистом, после сменил профессию на продавца. За порядка 10 лет работы в торговле дослужился от "человека за прилавком" до директора "Гастронома № 1", который многие по-прежнему звали "Елисеевским". Почему "Елисеевский": так "Гастроном № 1" звался во времена Российской империи, от имени основателя - купца Григория Елисеева.

За следующие 10 лет Соколов сделал из магазина настоящий продовольственный рай. Не для всех, конечно.

Фото: © РИА Новости/Анатолий Гаранин

В 70-80-х годах в СССР царил страшный дефицит. Нет, достать продукты первой необходимости проблем не было. Да и пирамиды из банок с рыбными консервами украшали прилавок любого магазина. А вот чтобы найти деликатесы, необходимо было проявить смекалку. При этом к деликатесам относились не только, скажем, экзотические фрукты, но и колбаса. Добытую стоянием в очередях и хитростями "копчёную", например, могли хранить неделями, чтобы подать к праздничному столу. С икрой тоже была подобная история.

Соколов же договаривался с поставщиками продуктов, сунув пухлый конверт с деньгами, чтобы большую часть добываемого дефицита привозили к нему. Что-то он выкидывал на прилавки, остальное же списывал как просрочку.

На самом деле продукты хранились на складе в импортном холодильном оборудовании, которое Соколов купил на свои деньги. В подвальчике, куда попадали с чёрного хода, были и икра, и балык, и свежайшие фрукты, и ароматнейший кофе.

Юрий Константинович получил прозвище Юка (сокращение от имени-отчества). Работники его любили. Сдавать начальника правоохранителям никто не собирался: а зачем? Дефицитные продукты перепадали и им. Премию они регулярно получали, пусть и в конверте. Как правило, деньги вручали ко дню рождения.

Да и властных покровителей у Юки было немало. Это и начальник Главка торговли Мосгорисполкома и депутат Верховного Совета СССР Николай Трегубов, и председатель Мосгорисполкома Владимир Промыслов, и второй секретарь Московского горкома КПСС Раиса Дементьева, и министр МВД СССР Николай Щёлоков. Кроме того, у него регулярно отоваривались первый секретарь Московского горкома партии и член Политбюро ЦК КПСС Виктор Гришин и дочка генсека Галина Брежнева.

Уход покровителей

После смерти Леонида Брежнева, 12 ноября 1982 года, на внеочередном пленуме ЦК КПСС избрали генсеком Юрия Андропова. Ранее председатель КГБ, а нынешний генсек стал по-своему наводить порядок. Начал он с войны с коррупцией, спекуляцией и нетрудовыми доходами. Одним из первых, кто попал под эту машину, стал Соколов.

Секретом, что в "Гастрономе № 1" отоваривается едва ли не вся партийная верхушка, не было. И, если доказать факт взяточничества, неугодных вполне не сложно далеко отстранить от власти. Такими целями, как предполагается, руководствовался Андропов в данном деле.

В частности, он планировал "подвинуть" главу МВД Николая Щёлокова, а также первого секретаря Московского горкома КПСС Виктора Гришина. Отметим, что Щёлоков покончил с собой в декабре 1984 года, будучи лишённым всех званий и исключённым из партии. Дело было связано не только со взятками в "Гастрономе № 1", но и рядом других коррупционных дел.

Хозяин Москвы же ушёл в отставку после того, как в марте 1985 года от него этого потребовал тогда только вступивший в должность Генерального секретаря ЦК КПСС Михаил Горбачев.

Спецоперация

Работать в направлении главы гастронома сотрудники КГБ начали ещё в октябре 1982 года, однако как доказать факты огромных взяток, было пока не известно. Отметим, что сотрудников МВД к делу не привлекали. И вообще, дело велось в режиме строгой секретности.

В ноябре 1982 года в рабочем кабинете Соколова установили прослушку. Сам директор находился за границей и не мог знать о произошедшем. Тем временем кагэбшники устроили "короткое замыкание" в магазине и, пока ждали электриков, поставили всю нужную аппаратуру.

Спустя месяц его задержали в рабочем кабинете. Через два десятка лет бывший сотрудник КГБ, который был при этом, рассказывал, что крепко сжал руку Соколова и вывел из-за стола, чтобы тот через тревожную кнопку не вызвал охрану. Только тогда ему сообщили о санкции на арест и стали проводить обыск. Рассказать, откуда взялись в кабинете конверты с деньгами, а также назвать точную сумму он не мог.

Когда Соколова привезли в СИЗО в Лефортово, он сохранял спокойствие. Был уверен, что высокопоставленные друзья помогут. Но чуда не произошло, и он заговорил. Первые признательные показания уже бывший глава "Гастронома № 1" дал через пару недель после задержания, в середине декабря 1982 года. Ему внушали, что сотрудничество со следствием зачтут при вынесении приговора. И Соколов был уверен, что получит небольшой срок и выйдет на свободу.

Благодаря, в том числе, его показаниям за взяточничество и хищение государственного имущества арестовали 174 должностных лица. Среди них руководство "Новоарбатского", гастронома ГУМа, Мосплодовощпрома, "Диетторга". Общий ущерб, который причинили государству, по документам, три миллиона рублей.

Московский гастроном № 1 («Елисеевский») называли оазисом в продовольственной пустыне СССР. Он исправно снабжал отборными деликатесами партийную верхушку и творческую, научную, военную элиту страны. Как выяснилось, через руки директора гастронома проходили огромные взятки, которыми он делился с сильными мира сего. Интересны детали расследования, фигуранты дела, а приговор поражает своей суровостью…

Если бы в России до 1983 года сохранился обычай публичной казни, то на исполнение приговора директору «Елисеевского» Юрию Соколову могли собраться сотни тысяч людей, которые после его ареста требовали «покарать зарвавшегося торгаша по всей строгости закона». Но тянуло ли его преступление на смертную казнь?

Дело Юрия Соколова «заблудилось» в трех Генеральных секретарях ЦК КПСС

Уголовное дело по обвинению Ю. Соколова, его заместителя И. Немцева, заведующих отделами Н. Свежинского, В. Яковлева, А. Конькова и В. Григорьева «в хищении продовольственных товаров в крупных размерах и взяточничестве », было возбуждено прокуратурой Москвы в конце октября 1982 — за десять дней до смерти Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева.

Следствие по этому делу продолжалось при новом руководителе СССР Юрии Андропове. А заседание Верховного Суда РСФСР, на котором Юрию Соколову был вынесен смертный приговор, состоялся уже при Константине Черненко, сменившем на посту руководителя партии и государства Андропова. Причем, Черненко пережил казненного работника торговли всего на три месяца.

Арест Соколова советская пресса преподнесла по команде сверху как начало решительной борьбы КПСС с коррупцией и теневой экономикой. Могла ли калейдоскопическая смена престарелых генсеков в какой-то степени смягчить участь подсудимого и сохранить ему жизнь? В один из моментов у Юрия Соколова, находящегося в Лефортово, затеплилась, было, надежда на снисхождение, о чем мы и расскажем ниже.

Он уже однажды находился под судом и провел в колонии 2 года. Но, оказалось, — за чужое преступление…

Соколова Юрий Константинович

Юрий Соколов родился в Москве в 1925 году. Он участник Великой Отечественной войны и отмечен несколькими правительственными наградами. Известно также, что в 50-годах он был осужден «по навету». Но после двух лет заключения полностью оправдан: был задержан тот, кто на самом деле совершил преступление. Соколов работал в таксомоторном парке, затем продавцом.

С 1963 по 1972 год Юрий Соколов был заместителем директора гастронома №1, который москвичи по-прежнему называют «Елисеевским». Возглавив торговое предприятие, он проявил себя, как сказали бы сейчас, блестящим топ-менеджером. В эпоху тотального дефицита Соколов превратил гастроном в оазис посреди продовольственной пустыни.

Кому понадобилось казнить 58-летнего фронтовика, сумевшего обеспечить в прогнившей системе совторговли бесперебойную поставку товаров в магазин?

Этот недоуменный вопрос задают сегодня те, кто считает, что если бы в то время было больше «соколовых», все советские люди ели бы черную икру ложками. Но не все так просто. Надо подчеркнуть, что плодами трудов Юрия Константиновича пользовались исключительно высшая номенклатурная и культурная элиты Москвы.

В гастрономе №1 и его семи филиалах «под прилавком» царило изобилие: импортные алкогольные напитки и сигареты, черная и красная икра, финский сервелат, ветчина и балыки, шоколадные конфеты и кофе, сыры и цитрусовые…

Все это могли приобрести (по системе заказов и с «черного входа») только высокопоставленные партийные и государственные бонзы, в том числе члены семьи правящего Генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева, знаменитые писатели и артисты, герои космоса, академики и генералы…

Как деликатесные, редкие, а то и просто экзотические продукты попадали в советский гастроном №1?

Вот строки из приговора, который подвел черту под жизнью директора «Елисеевского»: «Используя свое ответственное должностное положение, Соколов в корыстных целях с января 1972 по октябрь 1982 гг. систематически получал взятки от своих подчиненных за то, что через вышестоящие торговые организации обеспечивал бесперебойную поставку в магазин продовольственных товаров в выгодном для взяткодателей ассортименте ».

В свою очередь, Юрий Соколов в последнем слове подсудимого подчеркивал, что «теперешние порядки в системе торговли » делают неизбежными реализацию неучтенных продтоваров, обвес и обсчет покупателей, усушку, утруску и пересортицу, списание по графе естественных убылей и «левую продажу», а также взятки. Для того чтобы получить товар и выполнить план, надо, мол, расположить в свою пользу тех, кто наверху, и тех, кто внизу, даже шофера, который везет продукты…

Так кому же, все-таки понадобилась жизнь ухватистого и разворотливого «кормильца» московского бомонда, соблюдавшего основные «законы» брежневской эпохи — «Ты мне, я тебе» и «Живи сам, и давай жить другим»?

Во время ареста Соколов оставался спокойным и в Лефортово отказался отвечать на вопросы

Очевидцы свидетельствуют, что во время ареста Соколов внешне оставался спокойным, на первом допросе в следственном изоляторе Лефортово виновным в получении взяток себя не признал и от дачи показаний категорически отказался. На что рассчитывал арестованный, чего выжидал?

За этой стеной побывали несколько тысяч торговых работников столицы

Соколов долгое время находился вне досягаемости длинных рук Лубянки и Петровки. Среди высоких покровителей директора гастронома-самобранки были начальник Главка торговли Мосгорисполкома и депутат Верховного Совета СССР Н. Трегубов, председатель Мосгорисполкома В. Промыслов, второй секретарь Московского горкома КПСС Р. Дементьев, министр МВД Н.Щелоков. На верху охранной пирамиды стоял хозяин Москвы — первый секретарь Московского горкома партии и член Политбюро ЦК КПСС В.Гришин.

И, конечно, в партийных, советских и силовых органах были осведомлены, что Соколов дружен с дочерью Генсека Галиной Брежневой и ее мужем, заместителем министра МВД Юрием Чурбановым.

Юрий Соколов, безусловно, рассчитывал на то, что сработает выстроенная им по принципу круговой поруки «система безопасности». И был момент, когда она, казалось, начинала действовать: известно, что Виктор Гришин после ареста Соколова заявил, что не верит в виновность директора гастронома. Однако, как показали ближайшие события, чехарда со сменой генсеков лишила неприкасаемости не только Соколова, но и его высокопоставленной «крыши».

Соколов начал давать показания только после избрания нового генсека КПСС

Подследственный начал давать признательные показания сразу же после того, как узнал о смерти Брежнева и о том, что Генеральным секретарем ЦК КПСС избран Юрий Андропов. Соколов достаточно хорошо ориентировался в коридорах власти, чтобы не прийти к неутешительному выводу: он стал одной из пешек в игре Андропова по дискредитации возможных соперников на место тяжелобольного Брежнева. А хозяин Москвы Виктор Гришин, как тогда было хорошо известно, был одним из самых вероятных претендентов на кремлевский «трон».

Ю. В. Андропов

Одного Соколов не мог тогда просчитать: в разработку КГБ он попал еще тогда, когда это всесильное ведомство возглавлял Андропов. Начиная многоходовую игру за высшую власть, Председатель комитета уже наметил директора «Елисеевского», в адрес которого поступали агентурные донесения о взяточничестве, в качестве запала, который должен был взорвать бомбу…

Первое признание Соколова было запротоколировано во второй половине декабря 1982 года. Следователи КГБ дали понять подследственному, что он должен, прежде всего, раскрыть схему хищений из московских продовольственных магазинов, дать показания о передаче взяток в высшие эшелоны власти Москвы. Сотрудничество со следствием зачтется, — внушали ему при этом. А утопающий, как известно, хватается за соломинку…

С какой целью КГБ устроило в здании «Елисеевского» короткое замыкание

Сохранилась экспертная оценка по делу Соколова бывшего прокурора по надзору за КГБ Владимира Голубева. Он считал, что приводимые доказательства виновности Соколова в ходе следствия и суда тщательно не исследовались. Суммы взяток назывались исходя из экономии норм естественной убыли, которая предусматривалась государством. И вывод: с правовой точки зрения столь суровое наказание директора «Елисеевского» противозаконно…

Показательно, что дело Соколова КГБ вел без участия «младшего брата» — МВД: министр внутренних дел Щелоков и его заместитель Чурбанов были в «черном списке» Андропова еще в бытность его Председателем КГБ, а затем и секретарем ЦК КПСС. (В декабре 1982 года 71-летний Н. Щелоков был снят с поста министра МВД и покончил с собой).

За месяц до ареста Соколова комитетчики, выбрав момент, когда тот был за границей, оборудовали кабинет директора оперативно-техническими средствами аудио- и видео контроля (в магазине устроили «короткое замыкание электропроводки», отключили лифты и вызвали «ремонтников»). Под «колпак» были взяты и все филиалы «Елисеевского».

Таким образом, в поле зрения чекистов управления КГБ по Москве в буквальном смысле попали многие высокопоставленные лица, находившиеся с Соколовым в «особых» отношениях и бывавшие у него в кабинете. В том числе, например, тогдашний всесильный начальник ГАИ Н. Ноздряков.

Аудио- и видеонаблюдением было зафиксировано также, что руководители филиалов по пятницам прибывали к Соколову и вручали директору конверты. В дальнейшем часть денег, вырученных на дефиците, не попадающем на прилавок, из сейфа директора перекочевывала к начальнику Главного управления торговли Исполкома Моссовета Николаю Трегубову и другим заинтересованным лицам. Словом, была собрана серьезная доказательная база.

В одну из пятниц все «почтальоны», после того как сдали конверты с деньгами Соколову, были арестованы. Четверо вскоре дали признательные показания.

Начальник одного из отделов УКГБ, которому поручили руководить операцией по аресту Соколова, хорошо знал, что на рабочем столе Соколова есть кнопка охранной сигнализации. Поэтому, войдя в кабинет директора, он протянул ему руку для приветствия.

«Дружеское» пожатие завершилось захватом, помешавшим хозяину кабинета поднять тревогу. И только после этого ему предъявили санкцию на арест и приступили к обыску. Одновременно обыски уже шли во всех филиалах гастронома.

Зачем член Политбюро Виктор Гришин прервал отпуск и прилетел в Москву

Еще до окончания следствия по делу Соколова и передачи обвинительного заключения в суд начались аресты директоров крупных столичных торговых предприятий.

Покровители попытались вывести его из-под удара и незадолго до этого пересадили в кресло управляющего Союзторгпосредконторы Министерства торговли СССР. Однако рокировка не спасла чиновника, как, кстати, и многих его новых коллег — высокопоставленных сотрудников министерства.

Интересный факт: узнав об аресте Н.Трегубова, в Москву срочно прилетел член Политбюро В. Гришин, находившийся в отпуске. Однако сделать уже ничего не мог. Карьера покровителя московской «торговой мафии» была уже на излете — в декабре 1985 года на посту секретаря МГК КПСС его сменил Борис Ельцин.

За решеткой оказались директора самых известных московских продовольственных магазинов: В. Филиппов (гастроном «Новоарбатский»), Б. Тверетинов (гастроном «ГУМ»), С. Нониев (гастроном «Смоленский»), а также начальник Мосплодовощпрома В. Уральцев и директор плодоовощной базы М. Амбарцумян, директор торга «Гастроном» И. Коровкин, директор «Диетторга» Ильин, директор Куйбышевского райпищеторга М. Байгельман и еще целый ряд весьма солидных и ответственных работников.

Следствием будет установлено, что по делу Главторга устойчивыми преступными связями были объединены 757 человек — от директоров магазинов до руководителей торговли Москвы и страны, других отраслей и ведомств. По показаниям только 12 обвиняемых, через руки которых прошло взяток на сумму более 1,5 миллиона рублей, можно представить общий масштаб коррупции. По документам же ущерб государству оценивался в 3 миллиона рублей (деньги по тем временам большие).

Соколов: подпольный миллионер или бессребреник, спавший на солдатской койке?

Партийная пресса слаженно заговорила о новом НЭПе — наведении элементарного порядка. Пропагандистская компания сопровождалась сообщениями об обысках в квартирах и на дачах «торговой мафии». Мелькали крупные суммы в рублях, валюте и драгоценностях, найденных в тайниках.

В редакции центральных газет, в Центральный комитет КПСС, КГБ, начиная с момента ареста Соколова, продолжали приходить со всех концов страны письма с требованием покарать зарвавшихся торгашей по всей строгости закона.

Юрий Соколов

Сведения о том, сколько «прилипло» к рукам Юрия Соколова, очень противоречивы. Дача, на которой найдены наличными 50 тысяч рублей и облигации еще на несколько десятков тысяч, ювелирные украшения, подержанная иномарка — это по одним источникам.

По другим — бывший фронтовик брал взятки и переправлял их «наверх», чтобы обеспечить нормальное снабжение магазина, но себе не брал ни копейки. Утверждали даже, что дома у Соколова, мол, стояла железная койка. Правда, при этом умалчивали, что директор гастронома жил в элитном доме по соседству с дочерью бывшего руководителя государства Никиты Хрущева.

Смертный приговор директору «Елисеевского» изумил даже следователей КГБ

Заседание Коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу Соколова и других «материально ответственных лиц гастронома №1» проходило за закрытыми дверями.

Юрий Соколов признан виновным по статьям 173 часть 2 и 174 часть 2 УК РСФСР (получение и дача взятки в крупном размере) и 11 ноября 1984 года приговорен к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией имущества. Его заместитель И. Немцев приговорен к 14 годам, А. Григорьев — к 13, В. Яковлев и А. Коньков — к 12, Н. Свежинский — к 11 годам лишения свободы.

На суде Соколов от своих показаний не отказался, зачитывал суду из тетрадки суммы взяток и имена высокопоставленных взяткодателей. От него этого ждали, и во избежание огласки компромата на крупных партийных и государственных функционеров судебное заседание было закрытым. Соколов на судебных заседаниях несколько раз повторял, что стал «козлом отпущения», «жертвой партийных распрей».

Говорят, что сотрудники КГБ, причастные к этому уголовному делу, поражались расстрельному приговору по отношению к подсудимому, который активно сотрудничал со следствием и судом. В публичное выражение сочувствия комитетчиков Соколову верится с трудом. Более правдоподобно звучит предположение, что именно за подробные показания Соколов и поплатился жизнью.

Когда позже перед судом предстал бывший руководитель московской торговли Николай Трегубов, через которого проходили основные «транши» взяток, то он не признал себя виновным и никаких имен не называл. В результате получил 15 лет лишения свободы. Вспомните, это почти столько же, сколько и рядовой заведующий отделом гастронома «Елисеевский»!

Двух директоров казнили, один — сам приговорил себя к высшей мере

Не успел в торговой отрасли пройти шок от расстрела Юрия Соколова, как прозвучал новый расстрельный приговор — директору плодоовощной базы М. Амбарцумяну. Суд в год 40-летия Победы над фашистской Германией не нашел смягчающими такие обстоятельства, как участие Мхитара Амбарцумяна в штурме Рейхстага и в параде Победы на Красной площади в 1945 году. И он тоже давал показания.

Еще один выстрел, последний в этой уголовно-политической истории, прозвучал за пределами тюрьмы — не дожидаясь суда, покончил с собой директор гастронома «Смоленский» С. Нониев.

Долгое время ходил слух: Соколова расстреляли сразу после приговора — в автозаке по дороге из суда в СИЗО

Официально объявлено, что приговор в отношении Юрия Соколова приведен в исполнение 14 декабря 1984 года, то есть, через 33 дня после его оглашения. Откуда пошла малоправдоподобная версия о том, что будто Соколов не доехал живым до СИЗО после последнего заседания суда?

Вспомним, что уже полным ходом шло следствие по другим уголовным делам в отношении работников Главторга. И многие высокопоставленные лица были заинтересованы в том, чтобы такой опасный свидетель, как Соколов, как можно скорее был «нейтрализован». Скорее всего, именно отсюда и родился слух: Соколова, мол, поспешили убрать, чтобы он не успел подать просьбу о помиловании…

Власть сменилась, показательные «порки» по политическим мотивам остались

Соколов, безусловно, преступник. Однако у суда было достаточно оснований избрать для почти 60-летнего торгового работника меру наказания, не связанную со смертной казнью. Но в данном случае криминал был на втором плане — разворотливый директор стал одной из пешек в политической борьбе за верховную власть.

Буквально через несколько месяцев после смерти бывшего директора «Елисеевского» на этом поле правила игры начали меняться. Следствие по делу «торговой мафии» начало сворачиваться, группа следователей ОБХСС, сформированная из специалистов многих регионов, была разогнана «по домам».

Александр Сергеев